Залит. Человек в лодке. (продолжение)

— Мне, когда Николай предложил остаться, — продолжил он, перекрикивая ветер и шум мотора, — Сказал, что моё место здесь. Я сначала отказался, говорю: «Чо здесь делать то?». У меня же дети, да и жена ещё не потерянная. А он говорит: «Бог даст, что надо». И вот, видишь? Сначала турист машину подарил, потом на корову сложилось, потом – лодка, а в этом году и мотором разжился.

Мы на какое-то время замолчали. До меня тогда ещё не дошла безусловность его Веры и особый, очень практичный и деятельный настрой на чудеса. В нескольких уточняющих вопросах я узнал, как зовут нашего спутника, кем он был до того, как оказался здесь.

— Смелый ты, — заметил я, честно восхитившись, — взял и решился переехать в это «никуда». Ни денег, ни работы.

— Нее, — сморщился он, щурясь и глядя вперёд, — я в тот раз не решился. И решаться не собирался. У меня работа была на севере хорошая. Я тогда погостил, с Николаем поговорил. Он предлагал ещё ночь остаться, а я начал суетиться. На вахту пора было. Вечером поезд был до Москвы, а там самолёт. А он мне говорит: «Не спеши, поезд всё равно задержится. Не успеешь».

За разговором мы уже изрядно удалились от берега. Не знаю, бывают ли на больших озёрах какие течения или он маршрут выбрал подлиннее, но казалось, что мы удалялись и от берега, и от островов. Хотя они перед носом и маячили всю дорогу. Воды вокруг стало очень много и ветра прибавилось.

Он мне ещё долго рассказывал. О том, как поезд, на который он спешил, всю ночь простоял из-за пожара. О том, как пытался в последние дни августа найти хоть какие-то билеты. Уж если не на самолёт, так хоть на поезд. Как в конце-концов к составу добавили вагон, и они на радостях гуляли всем этим вагоном. Как перезнакомились и выяснили, что половина пассажиров ехала из этих же мест, от Святого Старца. Я слушал его не зная, верить или погодить.

Потом он мне рассказывал, как Старец Николай отправил его в Германию на дряхлой «Оке» — православную душу домой вызволять. Как он на все деньги накупил бензин и заставил машину канистрами. Чтобы хватило в оба конца. Как с той же безусловной Верой и прямолинейной правдой доказывал таможне, что выехать он должен, а они должны его выпустить, не взирая на все лимиты. Как цеплял прицеп с барахлом «переселенца»… Много он мне рассказывал. Не помню уже, верил ли я ему в тот момент, но точно помню, что верить хотел. Может быть из-за того, что не видел в его рассказах похвальбы? Рассказывая про чудеса, которые на глазах у всех творил Старец, он тоже не пытался их приукрасить, а стелил сказку, словно про дела обычные. Я так про смену зимней резины вещаю.

Высадил он нас среди камыша и затонувших кораблей на вытертый кусок рифлёного настила. Наша спутница подхватила начатую лодочником роль экскурсовода, и мы уже не могли сопротивляться тому чуду, в которое нас погружали. Мы узнали, что один из моих любимых фильмов «Остров» снят по прообразу Николая Гурьянова. Девушка, продающая рыбу, на наше замечание о сходстве между Старцем и образом в фильме, так же буднично поправила нас, пояснив, что в кино старец сердитый, а Николай очень добрый был. Дети его очень любили.

Мы были в храме, были у Старца. И в крохотном доме, и на могиле. Говорят, что с его уходом чудеса не закончились. Что он помогает каждому кто просит. Я верю.

Мы ещё с многими там говорили. И каждый раз верили. Все, кто когда-либо общался со Старцем про него говорили как про чудо, а про его чудеса – как про фрагмент из повседневной жизни.

Лодочник оставил нам свой номер телефона и приехал за нами когда позвонили. Он отвёз нас на остров Верхний, что-то ещё рассказал и оставил там. Потом, к вечеру, забрал оттуда и под очередной рассказ, верить в который почти невозможно, привёз обратно – к машине.

Поняв уровень местные тарифов и уровень жизни на чудо островах, про деньги мы больше не спрашивали. Перед самой высадкой он поспешно добавил концентрированных событий и невероятность его сказок достигла небывалых высот. Я уже почти убедил себя в том, что его слова и мою доверчивость надо поделить надвое, но пару дней спустя мне представилась возможность принять сказанное им всерьёз. Впрочем, это достойно отдельного рассказа.

На берегу он в голос подсчитал стоимость своих услуг до копейки. Когда я дал ему больше и без сдачи, он просто и прямо отказался. Приятно задело, хотя отблагодарить его хотелось.

Это был первый день из череды чудесных дней на псковщине.

Будете там, купите у девочки камушек. Они с мамой не островитяне, но всё-таки. На острове вообще мало кто остался жить. Купите, лучше чем магнитик.